Станислав Рожнов: «Выхожу я из машины и падаю в открытый колодец…»

«В КАРАГАНДЕ СПАСАЛ ШАХТЁРОВ»

- Как вы пришли в медицину?

- Ближе к окончанию школы встал вопрос, куда идти дальше. Тогда учился в американской школе в Караганде. Одно время мой отец жил в США. Так что я неплохо знал английский. Выбор стоял между международными отношениями и, собственно, медициной. У меня дедушка был стоматолог, бабушка - медсестра. Но в какой-то момент я подумал, что переводчик – это более женская профессия, и пошел на доктора. Заканчивал Карагандинский государственный медицинский университет. Когда на 4 курсе было распределение по направлениям, я пошел на детского хирурга. Хотя понимал, что с детьми работать сложнее. Когда к доктору приходит взрослый человек, он может объяснить, что болит, как болит, а ребенок просто кричит. У нас был преподаватель Амарханов, который говорил: «Вы выбрали профессию от Бога! Попробуй сначала догадаться, что у ребенка болит, а уже потом помочь». Но в итоге с детьми проработал недолго.

- Где вы работали еще до того, как пришли в спорт?

- Я был медиком в МЧС. В той части Казахстана, где я жил, очень много шахт, поэтому зачастую мы спасали именно шахтеров. Однажды в шахте случилась трагедия, погибло много людей, и я несколько переосмыслил свою деятельность, да и жизнь вообще. Ушел из МЧС, решил, как и многие, попробовать себя в бизнесе. Год-два занимался аптечным бизнесом. А потом ко мне обратился знакомый матери, который работал в хоккейном клубе «Сарыарка». У них возникла проблема с доктором, буквально за день до сборов мне позвонили: «Как ты вообще в плане спортивной медицины? Выручай!» На тот момент в спорте я не работал, но, недолго думая, согласился. Для меня это все было в новинку: и страшно, и интересно. С тех пор прошло уже 12 лет, как я в хоккее.

«В «САРЫАРКЕ» ТРИ ИГРОКА ИГРАЛИ В ФИНАЛЕ С ПЕРЕЛОМАМИ»

- Раньше вы работали со взрослыми игроками. В чем их отличие от молодых ребят?

- До «Крыльев» я работал в трех взрослых клубах: «Сарыарка» (Караганда), «Алматы» (Алма-Ата), «Бейбарыс» (Атырау). Конечно, менталитет, мировоззрение, отношение к себе и к спорту у молодых ребят сильно отличается. У большинства взрослых спортсменов семьи, дети - совершенно другой уровень ответственности. Они понимают, что, если сыграют плохо, могут или сесть на трибуны и лишиться части денег, или вообще вылететь из клуба. Конечно, стараешься вразумить и молодежь, донести, как надо, а как нет. Кто-то понимает, кто-то - не совсем. Но, в любом случае, и взрослые, и молодые - спортсмены, так что отличия не такие большие.

- А кто лучше заботится о своем здоровье: взрослые или молодежь?

- Взрослый спортсмен гораздо более внимателен к своему здоровью. Потому что он понимает: если будет в хорошей форме, лучше проявит себя в тренировочном процессе, окажется в составе на игру. Да и не секрет, что спортсменов, которые много времени проводят в медкабинете, не любят. В любом виде спорте, не только в хоккее.

Мы верим в наших «крыльевских» ребят, очень хотим, чтобы они в будущем играли во взрослых командах. Представляем, как будем гордиться ими. Но очень важно, чтобы они сами хотели этого, трудились. Я тоже разговариваю с ребятами, иной раз, когда ситуация не такая критичная, стараюсь донести, что можно и играть, и тренироваться. Конечно, иногда бывает, что нужно поставить укол или вовсе освободить от тренировки. Но психологический момент никто не отменял.

Помню, в первом сезоне моей работы в спортивной медицине (в «Сарыарке») команда прошла в финал. На подходе к решающим играм у нас было три человека с переломами: у одного - большой палец на ноге, плюс вывих и сильный отек голеностопа; у двух - пальцы на руках. Но выходили, играли, не жаловались - понимали, что это финал.

«В «КРЫЛЬЯХ» ИГРАЮТ ОТВЕТСТВЕННЫЕ РЕБЯТА»

- Говорят, что в «Крыльях» особая атмосфера. Уже ощутили?

- Обстановка в «Крыльях» хорошая, коллектив классный - мне здесь очень нравится. Каждый занимается своим делом. Ребята в команде тоже хорошие, ответственные. Это очень хорошо показывает ситуация с коронавирусом: все в масках ходят, тепло одеваются - рекомендации соблюдают. Хотя у нас основная масса хоккеистов уже переболели, но всё же. Да и других болезней никто не отменял: ОРВИ, грипп и так далее.

- Как возвращались в тренировочный процесс выходившие с карантина ребята?

- Ребята выходили с карантина в разном состоянии: те, кто переболел бессимптомно, старались как-то поддерживать физическую форму, а те, кто лежал с температурой, естественно, тренироваться не могли. После карантина все тренировались по «щадящей» программе, постепенно, в зависимости от функционального состояния, добавляли интенсивность, выходили на лед, а уже потом присоединялись к команде. Я обязательно давал рекомендации: какие витамины пить, как питаться и так далее.

- Сталкивались ли вы со случаями, когда человек попался на допинге?

- В командах, где я работал, такого не было. А вообще за свою практику, конечно, слышал: попадались и на запрещенных препаратах, и на наркотиках. Но все на совести спортсмена, как тут уследишь? Безусловно, бывают ситуации, когда, условно, выпил сироп от кашля, а там оказалось запрещенное вещество. Но когда спортсмен заболел, он обязан связаться с врачом команды. Либо нужно приехать и взять таблетки у доктора, либо спросить, что можно пить, и купить самостоятельно.

«ПОВЁЗ В ТРАВМПУНКТ ХОККЕИСТА И САМ ЧУТЬ НЕ ЗАГРЕМЕЛ ТУДА ЖЕ»

- А советуются ли с вами по медицинским вопросам игроки клубов, в которых вы работали до «Крыльев»?

- Каждый день! За 12 лет работы я с некоторыми ребятами очень плотно сдружился. Мы созваниваемся раз или два в неделю. Конечно, могут проконсультироваться, если выскочили какие-то болячки, но часто общаемся по-дружески на отвлеченные темы.

- Какую самую тяжелую травму получал спортсмен на ваших глазах?

- Два года назад, когда я работал в «Бейбарысе», мы играли в полуфинале. В одном из матчей в Астане наш нападающий лег под очень сильный щелчок Дамира Рыспаева. Шайба попала в лицо. Травма была очень серьезная: сломал лицевую кость, челюсть. Сразу же увезли на скорой в больницу, прооперировали. Слава Богу, сейчас хоккеист нормально кушает и разговаривает. Даже до сих пор продолжает играть.

- А самый забавный случай из вашей обширной практики?

- Когда я работал в «Сарыарке», во время игры хоккеисту Сергею Шиханову сломали палец на руке. Позвонил своим товарищам, попросил, чтобы нас пропустили без очереди на снимок. Сказали: «Да, приезжайте, все сделаем». Вместе с Сергеем отправились в травмпункт. По дороге решили заехать в магазин за водичкой. Был поздний вечер, уже стемнело. Выхожу я из машины и падаю в открытый колодец. К счастью, среагировал, подставил локти, поэтому не провалился до конца, но руки и бока ободрал хорошо. Потом мы еще долго вспоминали эту историю. Стали чемпионами, даже на банкете в честь завоевания кубка смеялись: повез в травмпункт хоккеиста и сам чуть не загремел туда же.

«ЛЮБЛЮ ГОТОВИТЬ НА ОГНЕ»

- В чем вы видите основные плюсы и минусы работы спортивного врача?

- Работать спортивным медиком интересно: много ездишь, видишь разные города, даже страны, знакомишься с коллегами. Но, конечно, с семьей время перестаешь проводить вообще (бывает, и по полгода родных не видишь). В этом плане тяжелее.

Да и вообще, свободного времени немного. Например, я люблю готовить, делаю это хорошо. Но почти всегда на работе - на готовку времени не остается. Да и условий здесь нет. Я люблю готовить на огне: дома у меня есть свой «уголок» возле гаража, где стоит мангал. Делаю шашлыки, вырезки, рулеты, люблю готовить рыбу.